Во время одной встречи с читателями архимандриту Тихону (Шевкунову) был задан вопрос о том, спасутся ли люди некрещеные, но живущие нравственно и действительно помогающие своим ближним?
Нет, не спасутся. Мы за Бога решать ничего не можем, но того спасения, о котором говорит Святая Православная Церковь, полного соединения с Богом и Богосыновства лишены все, кроме православных христиан.
Какой вопль поднялся в тогдашнем обществе, когда святитель Игнатий в 19 веке об этом написал. Ужас! Что вы говорите? Вы жестокий! А святитель Игнатий говорил всего лишь о великом таинстве соединения Бога и того, что он создал на Земле, его церкви.
Святитель, священномученик Иларион Троицкий тоже говорил: «Без церкви нет спасения». Мы знаем выражение святого Филарета Московского: «Я не знаю, спасутся ли католики, я у них точно не спасусь».
Вы знаете, я видел католиков, перед которыми я готов как перед подвижниками преклонить колени. Я видел одного человека, он довольно известный филолог, иезуит. Я вначале испугался: иезуит, какой кошмар. Я в Грузии с ним встретился, это человек, который знает 25 языков, из них 7 – древние.
Когда я узнал, что он монах, я у него поинтересовался: «А какое у вас монашеское правило?» Он ответил: «Да небольшое правило». Я говорю: «А что вы делаете, когда пропустите правило?» Он говорит: «В смысле? Как пропущу?» – «Проспите, болеете, какое-то дело. Что вы делаете?» Он говорит: «Я что-то не понял. Как пропустить монашеское правило?» Я говорю: «Вы сколько монах?» – «50 лет». Я говорю: «Когда вы пропускали монашеское правило, как вы восполняли?» – «Я не понял». То есть, он никогда свое монашеское правило просто не пропускал.
Я говорю: «А как вы служите божественную литургию?» У них мессы совсем другие, они могут служить сами. Он говорит: «Каждый день. Когда стал священником, с тех пор служу каждый день». Я говорю: «Ну а когда вы в самолете летите из Америки, например, в Европу читать лекцию?» Он говорит: «На коленях, у меня дипломат, я его открываю, там все есть, я служу мессу».
Но когда мы с ним встали и помолились перед едой, и когда он начал читать «Отче наш», я, честно говоря, содрогнулся. Совершенно другая молитва. Я не буду сейчас передавать, кривляться, но она была, с моей точки зрения – я ни в коем случае не осуждаю этого человека – абсолютно экзальтированна. И я понял, какая между нами разница в духовном воспитании, хотя читал он тоже «Лествицу». Естественно, он знал в миллион раз больше меня. Там есть люди поразительной жизни.
Некоторые священники наши, модернистски настроенные, как я считаю, не буду их обижать, считают, что границы церкви простираются неизвестно где. Везде: и Махатма Ганди, и католики. Я повторю: я как монах не стою ногтя вот этого иезуита, но как у члена Церкви у меня бесконечное преимущество.
Без Церкви нет спасения – это великая тайна. Есть еще вторая тайна, абсолютно связанная с ней: у Бога не будет никакой несправедливости. Уверен, что в аду ли я буду или в раю, но я увижу этого иезуита и скажу: прав ты, Господи, именно в этом правильном месте он находится, и милость твоя бесконечна. Понимаете?
У Бога не будет несправедливости, но те, кто пребывал в Его святой Церкви, а это единственное, что Он создал на земле, пребывая во плоти как Господь наш Иисус Христос, те, кто являются членами этой Церкви, спасутся.
Почему так? Почему мы? Кто его знает, почему мы. Господь так решил не оттого, что мы такие красивые. Мы не достойны этого, но у нас бесконечное и великое преимущество, за которое мы тоже должны Бога благодарить.