ieris_m в О паломничествахПомню, когда я был в Ожоге у батюшки Серафима, Господь дал мне понять: если ты живешь в обители, не надо желать ездить по святым местам. Ты на святом месте живешь – зачем тебе куда-то ездить? Живешь в обители, а хочешь поехать в другую обитель – в Дивеево или Оптину. Не нужно этого делать. Где ты живешь – это и есть обитель. Старец Анатолий Зерцалов одной монахине Шамординской пишет: «Стяжи Христа в сердце, и придет к тебе все – и Дивеево, и Иерусалим, и Афон, – все придет в твое сердце, только стяжи Христа через непрестанную чистую молитву». Вот это надо. Мирским людям полезно по святым местам ездить, а монашествующим, которые живут в монастырях, не полезно. Если по нужде приходится оставлять обитель – или в больницу надо, или еще куда-то, то об этом надо очень скорбеть и молиться, чтобы не получить вреда.
Вот мне Господь и дал это понять.В то время начали открываться монастыри, а отец Серафим любил монастыри – он ведь человек монастырский, у него опыт монашеского общежития. Так он радовался, что опять открываются обители, которые были закрыты. Только что открылась Оптина пустынь. Он мне говорит: напиши икону «Игумения Афонская» специально для Оптиной пустыни. И мне надо было отвезти ее туда. А батюшка еще посуду послал, и еще что-то. Съездил с большим искушением, посуду побил по дороге, досталось мне потом… Дивеево отрылось. Батюшка радовался. Сам желал поехать посмотреть, как там сейчас. Однажды послал меня к святителю Питириму Тамбовскому – к мощам его. А там два монастыря – мужской и женский только что открылись. Оттуда, – говорит, – поедешь в Задонск, а из Задонска поедешь домой. По дороге в Тамбов есть село Мордова, там матушка схимонахиня Агафадора и храм такой благодатный, красивый – строил ео известный архитектор, много там афонских икон. Вроде бы цель хорошая. И вот поехали мы на святые места. Только сели в поезд, и началось такое – несвятое. Вошла женщина на костылях с какими-то мальчишками, стала громко говорить похабные слова, шпановские такие – чтобы все слышали. Мальчишки бегают по поезду… Это было первое, что я увидел, когда поехал на святые места.
Побывали в Мордове, поехали в Тамбов. Начался учебный год. Я до этого никогда не видел, чтобы ходили в мини-юбках. Смотрю: школьницы уже взрослые в мини-юбках. А я еще молодой был. Думаю: как это все неприлично, бесстыдно, уже взрослые девочки. Заболел там – подхватил какую-то инфекцию. Побывали в Тамбове – едем в Задонск. По дороге включили песню мирскую, про какую-то Настю. Я пытаюсь молиться – какая там молитва! – гудит эта песня на весь автобус. Побыли в Задонске – назад ехал весь больной. Выезжал из Ожоги после праздника – такой был молитвенный настрой, а приехал – совершенно пустой, окраденный. Побывал на святых местах, у мощей – какая причина? И пока пришел в себя – сколько времени прошло. Вот что значит ездить на святые места.
Это раньше по-другому было, как батюшка Серафим рассказывал, он еще мальчишкой был тогда – 14 лет. Бабушки благочестивые пешком идут из Почаева в Киев. Обходят все города. Вот это значит – ходить на святые места. Старец Иосиф Исихаст говорит одному паломнику: «Ты на Афон приехал? Хочешь знать об умной молитве? Пока будешь ходить по монастырям, молитвы у тебя не будет». Почему же так, ведь там афонские монастыри, святыни? Молитва будет там, где будет успокоенным твой ум. Значит, надо на одном месте сидеть и пребывать в непрестанной молитве. Если мы и в обители не можем внимательно себя вести – не можем сдерживать язык, любим поговорить, по телефону можем говорить по целому часу, – и нет у нас молитвы. То какая молитва будет, когда на святые места поедем?
Мирским людям – совсем другое дело. Они пребывают в мирской обстановке, им полезно побывать на святых местах… А монашествующим неполезно. Необходимо пребывание неотходное в обители и, по возможности, в келье.
Святитель Игнатий говорит: «Хочешь быть безмолвником – избегай всяких знакомств вне и внутри обители. Не будь ни с кем в близких отношениях, не имей ни с кем содружеств, ни с кем не связывайся, пребывай один». И святитель Феофан говорит: «Если не скажешь, что в этой обители я один да Бог и больше никого нет, – покоя не найдешь». Духовный отец – это необходимо, помыслы сказать. А больше никого для тебя в обители нет. А если будешь со всеми, да еще разговоры – никакого не будет толку.
Вот мне Господь и дал это понять.В то время начали открываться монастыри, а отец Серафим любил монастыри – он ведь человек монастырский, у него опыт монашеского общежития. Так он радовался, что опять открываются обители, которые были закрыты. Только что открылась Оптина пустынь. Он мне говорит: напиши икону «Игумения Афонская» специально для Оптиной пустыни. И мне надо было отвезти ее туда. А батюшка еще посуду послал, и еще что-то. Съездил с большим искушением, посуду побил по дороге, досталось мне потом… Дивеево отрылось. Батюшка радовался. Сам желал поехать посмотреть, как там сейчас. Однажды послал меня к святителю Питириму Тамбовскому – к мощам его. А там два монастыря – мужской и женский только что открылись. Оттуда, – говорит, – поедешь в Задонск, а из Задонска поедешь домой. По дороге в Тамбов есть село Мордова, там матушка схимонахиня Агафадора и храм такой благодатный, красивый – строил ео известный архитектор, много там афонских икон. Вроде бы цель хорошая. И вот поехали мы на святые места. Только сели в поезд, и началось такое – несвятое. Вошла женщина на костылях с какими-то мальчишками, стала громко говорить похабные слова, шпановские такие – чтобы все слышали. Мальчишки бегают по поезду… Это было первое, что я увидел, когда поехал на святые места.
Побывали в Мордове, поехали в Тамбов. Начался учебный год. Я до этого никогда не видел, чтобы ходили в мини-юбках. Смотрю: школьницы уже взрослые в мини-юбках. А я еще молодой был. Думаю: как это все неприлично, бесстыдно, уже взрослые девочки. Заболел там – подхватил какую-то инфекцию. Побывали в Тамбове – едем в Задонск. По дороге включили песню мирскую, про какую-то Настю. Я пытаюсь молиться – какая там молитва! – гудит эта песня на весь автобус. Побыли в Задонске – назад ехал весь больной. Выезжал из Ожоги после праздника – такой был молитвенный настрой, а приехал – совершенно пустой, окраденный. Побывал на святых местах, у мощей – какая причина? И пока пришел в себя – сколько времени прошло. Вот что значит ездить на святые места.
Это раньше по-другому было, как батюшка Серафим рассказывал, он еще мальчишкой был тогда – 14 лет. Бабушки благочестивые пешком идут из Почаева в Киев. Обходят все города. Вот это значит – ходить на святые места. Старец Иосиф Исихаст говорит одному паломнику: «Ты на Афон приехал? Хочешь знать об умной молитве? Пока будешь ходить по монастырям, молитвы у тебя не будет». Почему же так, ведь там афонские монастыри, святыни? Молитва будет там, где будет успокоенным твой ум. Значит, надо на одном месте сидеть и пребывать в непрестанной молитве. Если мы и в обители не можем внимательно себя вести – не можем сдерживать язык, любим поговорить, по телефону можем говорить по целому часу, – и нет у нас молитвы. То какая молитва будет, когда на святые места поедем?
Мирским людям – совсем другое дело. Они пребывают в мирской обстановке, им полезно побывать на святых местах… А монашествующим неполезно. Необходимо пребывание неотходное в обители и, по возможности, в келье.
Святитель Игнатий говорит: «Хочешь быть безмолвником – избегай всяких знакомств вне и внутри обители. Не будь ни с кем в близких отношениях, не имей ни с кем содружеств, ни с кем не связывайся, пребывай один». И святитель Феофан говорит: «Если не скажешь, что в этой обители я один да Бог и больше никого нет, – покоя не найдешь». Духовный отец – это необходимо, помыслы сказать. А больше никого для тебя в обители нет. А если будешь со всеми, да еще разговоры – никакого не будет толку.