Если бы не был Господь человеколюбив и долготерпелив, то стал ли бы Он терпеть от нас такие величайшие оскорбления, воплотился ли бы, пострадал ли бы, умер ли бы за тебя, дал ли бы тебе Свое пречистое Тело и Кровь, на которое со страхом и трепетом взирают Ангелы? Стал ли бы избавлять тебя от грехов и от смерти духовной так бесконечно много раз? Он сказал бы тогда: мучься, если ты так злонравен, Я не избавлю тебя более, избавлявши доселе так много. Но теперь Он всю жизнь терпит от нас бесчисленное множество оскорблений и все ждет от нас обращения. Прославь же Его любовь и долготерпение. Вообрази, что было бы без Него, без Его спасения! Ужас и трепет обнимает душу. Но нераскаянных грешников постигнет, наконец, самым делом гнев Божий в день гнева и откровения праведного суда Божия [Рим. 2, 5].
Приступая молиться Царице Богородице, прежде молитвы будь твердо уверен, что ты не уйдешь от Ней, не получивши милости. Так мыслить и так быть уверенным относительно Ее — достойно и праведно. Она — Всемилостивая Матерь Всемилостивого Бога Слова и о Ее милостях, неисчетно великих и бесчисленных, возглашают все века и все церкви христианские; Она точно есть бездна благостыни и щедрот, как говорится о Ней в каноне Одигитрии [Канон, песнь 5, ст. 1]. Потому приступать к Ней в молитве без такой уверенности было бы неразумно и дерзко, а сомнением оскорблялась бы благость Ее, как оскорбляется благость Божия, когда приступают в молитве к Богу и не надеются получить от Него просимого. Как спешат за милостию к какому-либо высокому и богатому человеку, милости коего все знают, который милость свою доказал многочисленными опытами? Обыкновенно с самою покойною уверенностью и надеждою получить от него, чего желают. Так надо и в молитве не сомневаться, не малодушествовать.
На Господи воззвах: стихиры на 8, глас 2, самогласные преподобного Иоанна Дамаскина: Спасти хотя заблуждшаго человека, / не не сподобился eси в рабий зрак облещися: / подобаше бо Тебе, Владыце и Богу, восприяти наша за ны, / Тебе бо крещшуся плотию, Избавителю, / оставления сподобил eси нас. / Темже вопием Ти: / Христе Боже наш, слава Тебе. (2)
Спасти желая заблудшего человека, / не погнушался Ты облечься в образ раба, – / ведь подобало Тебе, Владыке и Богу, / принять нашу природу ради нас; / ибо Ты, Искупитель, крестившись плотию / прощения удостоил нас. / Потому мы взываем Тебе: / "Благодетель Христе Боже наш, слава Тебе!"
После 3 паримии. Тропарь, глас 5: Явился еси в мире, Иже мир Сотворивый, / да просветиши во тьме седящия, / Человеколюбче, слава Тебе.
Явился Ты в мире, мир Сотворивший, / чтобы просветить во тьме сидящих. / Человеколюбец, слава Тебе!
Так говорит Господь: "Зачерпните воды с веселием из источников спасения!" И скажешь в день тот: "Воспевайте Господа (и) призывайте имя Его; возвестите среди народов славные дела Его; напоминайте, что возвысилось имя Его. Воспойте имя Господа, ибо высокое Он сотворил, – возвестите это по всей земле. Радуйтесь и веселитесь, обитатели Сиона, ибо возвысился Святой Израилев посреди него! (Ис 12:3–6)
СВЯТОЕ БОГОЯВЛЕНИЕ. КРЕЩЕНИЕ ГОСПОДА БОГА И СПАСИТЕЛЯ НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА. НА ВЕЛИЦЕЙ ВЕЧЕРНИ Переводы Св. Писания и Богослужебных текстов: о. Амвросий (Тимрот). https://azbyka.ru/bogosluzhenie/mineia/kr06.shtml
Икос: Галилеи язычестей, Завулонстей стране и Неффалимстей земли, / якоже рече пророк, Свет велик возсия, Христос. / Омраченным светла явися Заря, из Вифлеема облистающая, / паче же из Марии Господь, всей вселенней возсиявает лучи Солнце правды. / Темже, иже от Адама назии, приидите вси, облечемся в Него, да согреемся, / покрывает бо нагия и просвещает темныя. / Пришел еси и явился еси, Свет Неприступный.
Икос: Галилее языческой, Завулоновой стране и Неффалимовой земле, / как сказал пророк, воссиял свет великий – Христос. / Явилось омраченным светлое сияние, / из Вифлеема, или, вернее, от Марии, блистающее: / Господь, Солнце правды, лучи посылает всей вселенной. / Потому те, кто от Адама, нагие, / придите все, облечемся в Него, чтобы согреться, / ибо Он – покров нагим и сияние омраченным. / Пришел, явился Ты, / Свет неприступный!
I Королевский сад в эту пору дня был открыт, и молодой писатель Ave беспрепятственно вошел туда. Побродив немного по песчаным дорожкам, он лениво опустился на скамью, на которой уже сидел пожилой господин с приветливым лицом. Пожилой приветливый господин обернулся к Ave и после некоторого колебания спросил: - Кто вы такой? - Я? Ave. Писатель. - Хорошая профессия, - одобрительно улыбнулся незнакомец. - Интересная и почетная. - А вы кто? - спросил простодушный Ave. - Я-то? Да король. - Этой страны? - Конечно. А то какой же... В свою очередь Ave сказал не менее благожелательно: - Тоже хорошая профессия. Интересная и почетная. - Ох, и не говорите, - вздохнул король. - Почетная-то она почетная, но интересного в ней ничего нет. Нужно вам сказать, молодой человек, королевствование не такой мед, как многие думают. Ave всплеснул руками и изумленно вскричал: - Это даже удивительно! Я не встречал ни одного человека, который был бы доволен своей судьбой. - А вы довольны? - иронически прищурился король. - Не совсем. Иногда какой-нибудь критик так выругает, что плакать хочется. - Вот видите! Для вас существует не более десятка-другого критиков, а у меня критиков миллионы. - Я бы на вашем месте не боялся никакой критики, - возразил задумчиво Ave и, качнув головой, добавил с осанкой видавшего виды опытного короля, - вся штука в том, чтобы сочинять хорошие законы. Король махнул рукой. - Ничего нe выйдет! Все равно никакого толку. - Пробовали? - Пробовал. - Я бы на вашем месте... - Э, на моем месте! - нервно вскричал старый король. - Я знал многих королей, которые были сносными писателями, но я не знаю ни одного писателя, который был хотя бы третьесортным, последнего разряда, королем. На моем месте... Посадил бы я вас на недельку, посмотрел бы, что из вас выйдет... - Куда... посадили бы? - осторожно спросил обстоятельный Ave. - На свое место! - А! На свое место... Разве это возможно? - Отчего же! Хотя бы для того это нужно сделать, чтобы нам, королям, поменьше завидовали... чтобы поменьше и потолковее критиковали нас, королей! Ave скромно сказал: - Ну, что ж... Я, пожалуй, попробую. Только должен предупредить: мне это случается делать впервые, и если я с непривычки покажусь вам немного... гм... смешным - не осуждайте меня. - Ничего, - добродушно улыбнулся король. - Не думаю, чтобы за неделю вы наделали особенно много глупостей... Итак - хотите? - Попробую. Кстати, у меня есть в голове один небольшой, но очень симпатичный закон. Сегодня бы его можно и обнародовать. - С Богом! - кивнул головой король. - Пойдемте во дворец. А для меня, кстати, это будет неделькой отдыха. Какой же это закон? Не секрет? - Сегодня, проходя по улице, я видел слепого старика... Он шел, ощупывая руками и палкой дома, и ежеминутно рисковал попасть под колеса экипажей. И никому не было до него дела... Я хотел бы издать закон, по которому в слепых прохожих должна принимать участие городская полиция. Полисмен, заметив идущего слепца, обязан взять его за руки и заботливо проводить до дому, охраняя от экипажей, ям и рытвин. Нравится вам мой закон? - Вы добрый парень, - устало улыбнулся король. - Да поможет вам Бог. А я пойду спать. - И, уходя, загадочно добавил: - Бедные слепцы... ( Collapse )
otec_ioann в Моя жизнь во Христе. Слово 124