jubilant
Прочитал статью у
Монастырь это лечебница души и духа. Представьте в больницу входит толпа туристов, снует по кабинетам, пристает к персоналу, задает глупые вопросы врачам (по типу зачем вам фонендоскоп на шее), подходит к медсестрам, заигрывает с ними, хватает грязными руками лекарства, пробуют их на вкус, идет на кухню, съедает по две порции еды, запивает тремя порциями компота, требует свежих булочек, шумит, смеется, чавкает, гогочет. Потом отправляется в палаты, снимает больных на фото/видео, при этом требует, чтобы больные встали с кровати спели и сплясали им на потеху.
Думаете, такая практика насколько бы способствовала лечению больных?
К сожалению, на рубеже 19 и 20 веков в Российской Империи тоже была проблема с мирским духом, попадающим в монастыри, только не из-за мельтешащих туристов, понаехавших за "благодатью", а с посланными на "покаяние":
Обвиненного у нас часто посылают в монастырь в наказаниена один месяц, на два, на полгода и бессрочно — до исправления, если лицо это уже не раз было судимо за нетрезвость.
Виновный посылается в монастырь. Монастырь, по своему значению, есть место отшельников, оставивших мір для спасения души; место уединения, где, кроме труда и молитвы, нет другого дела. Посторонние посетители могут приходить туда, но, также, только для тихой, уединённой молитвы и то на самое короткое время. Монастырь — это обитель мира, тишины и невозмутимого спокойствия. Ушедшие туда забывают весь мір и его злобу; их цель — уединение и подражание жизни отшельников, первых веков христианства. Представьте же: в обители мир, тишина… Живут иноки и тихо, безмятежно молятся о мире всего міра и благодарят Господа, что он взял их от суеты и злобы міра и что они могут теперь с чистою душою, покойным сердцем окончить труженическую жизнь свою… Но вот, в один злосчастный день, являются туда два-три попа, три-четыре дьякона, пять-шесть дьячков, посланных туда в наказание за пьянство и на исправление в поведении. Является человек десять-пятнадцать таких молодцов, которые не то, что мирную обитель, но любой кабак в десять минут опрокинут вверх дном! И — тотчас: гам, крик, ругань, пьянство… Чрез 10 минут каких-нибудь вы не узнаете уже этой тихой обители…
Посылка в монастырь есть наказание. Она, действительно, и есть наказание, но только не гостям, а хозяевам его. Обитатели монастырей видели, знали и, может быть, испытали на себе всё, что творится дурного в міре, — и ушли оттуда для тихой, безмятежной жизни. Но наблюдающее за ними и охраняющее их начальство и здесь не даёт им умереть покойно. Оно посылает к ним и туда, куда ушли они, таких людей, которые способны мгновенно извратить всё тихое и святое. Для людей самой строгой жизни эти непрошенные гости — тяжёлое бремя. Если же монашествующие, как люди вышедшие из міра, погрязшего в пороках, и сами не укрепились ещё в добродетельной жизни, то этот пришлый народец послужит им непременно к явной их погибели, так как страсти, после некоторой сдержанности, разгораются ещё сильнее, чем было это прежде («Русская Старина», изд. 1880 г., июль, стр. 473).
Коль скоро в монастыри посылаются люди порочные, в наказание, то монастыри делаются острогами, а этим унижается достоинство и монастырей, и монашествующих.
Записки сельского священника — Сельский священник
https://azbyka.ru/fiction/zapiski-selskogo-svyashhennika/
Приветствую тебя, о любезнейший
