Большинство же верующих склонно понимать Бога антропоморфически. В самом Священном Писании имеются выражения, дающие для этого известное основание. «Бог употребляет подобные выражения, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — чтобы подействовать на людей более грубых. Он, когда говорил, заботился не о Своем достоинстве, но о пользе слушающих… Неужели ты хотел бы, чтобы Он, беседуя с иудеями, говорил, что Он не гневается и не ненавидит злых, так как ненависть есть страсть; что Он не взирает на дела человеческие, так как зрение свойственно телам; что Он и не слышит, так как и слух принадлежит плоти? Но отсюда вывели бы другое нечестивое учение, будто все совершается без Промысла. Избегая подобных выражений о Боге, многие тогда совершенно не знали бы, что есть Бог; а если бы не знали этого, то все погибли бы»[1125]. Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на псалом 6 // Творения. Т. 5. С. 49.
И «юридическая» теория с ее подбором цитат из Священного Писания, хотя часто и искаженных, но имеющихся в распространенных переводах, начиная с Вульгаты, вполне соответствует такому несовершенному представлению о Боге как о грозном Судии, оскорбляющемся грехами человека, гневающемся и во гневе карающем грешника.
Такому понятию о Боге и соответствует стремление находить «посредствующий акт»[1126] См. гл. V. между грехом и гибелью грешника в виде оскорбления Бога, Его гнева и наказания за грех; между искуплением и очищением от греха в виде удовлетворения за грех и изменения гнева Божия на милость.
«Господь положил, — говорит преподобный Марк Подвижник, — чтобы за каждым делом, добрым и злым, приличное ему воздаяние следовало естественно, а не по особенному назначению, как думают некоторые, не знающие духовного закона»[1127]. Прп. Марк Подвижник. Нравственно–подвижнические слова. М., 1858. С. 190.
«Не понимая, почему грех ведет к смерти и проч., себялюбец объясняет это себе только внешне — тем, что Бог прогневан, и потому наказывает. Поэтому и спасение он понимает только как перемену гнева Божия на милость, представляет себе в виде действия, совершающегося только в Божественном сознании и не касающемся души человека»[1128]. Сергий (Страгородский), архиеп. Православное учение о спасении. Изд. 3–е. С. 144
К сожалению, именно по этой схеме патриарха Сергия строятся рассуждения многих истолкователей догмата искупления[1129]. Например, у того же профессора Пономарева искупление понимается как избавление «от греха, смерти и гнева Божия» и утверждается необходимость «примирения Бога и людей» как отдельного момента, последующего за очищением (см.: Пономарев П. П., проф. О спасении. С. 160, 165, 167, 169 и др.)
Но недостаточное знание духовного закона, несовершенные представления о Боге не всегда являются препятствием для спасения людей простых и неученых, и «юридическая» теория, основанная на таком приспособленном к разумению людей грубых понятии о Боге, «принимаемая в качестве общей схемы, всегда разграничивающей православное понимание от «юридического», возражений не встречает, и православный, который живет и спасается по–православному, может пользоваться этой схемой, не чувствуя неудобства»[1130]. Из письма патриарха Сергия митр. Елевферию от 21.10.1935. В соответствии с этим значение «юридической» теории в богословии можно представить по аналогии со значением Птолемеевой системы в астрономии. Исходя из ошибочного положения — представления Земли центром солнечной системы, астрономы прежних времен, путем сложных вычислений большого количества дополнительных планетных эпициклов («посредствующих актов»), «не чувствовали неудобства» при определении движения планет, времени затмений и т. д. Поэтому следует продолжить вышеприведенное рассуждение святителя Иоанна Златоуста: «Кто убежден, что есть Бог, тот, хотя имеет и ненадлежащее о Нем понятие и полагает в Нем нечто чувственное, то со временем убедится, что в Боге нет ничего такого»[1131]. Сет. Иоанн Златоуст. Беседа на псалом 6 // Творения. Т. 5. С. 49.
Но если составные части этой схемы — приспособительные выражения о гневе Божием, оскорблении, вражде и др. — переносят в богословие в качестве основы для истолкования теологической или объективной стороны искупления, не желая убедиться, что «в Боге нет ничего такого», то получается «богословие людей грубых»[1132]. Образец такого рода богословия былпредставлен не так давно в «Журнале Московской Патриархии»: «Искупление совершал Сам Бог. Он выкупал Израиля у Себя Самого и ради Себя Самого, так как только Израиль был у Него избранным и возлюбленным народом. В выкуп за Израиля Бог отдавал Себе другие народы, возлагая на них, вместо Израиля, наказания за грехи или преступления Израиля» (Айвазов И. Догмат искупления // ЖМП. 1952. JSfe 1. С. 69). По поводу этого рассуждения следует только повторить слова Оригена, сказанные в защиту христианского учения против Цельса: «Цельс не понял этого учения, получив сведения аяб iSicoxcbv, которые поняли слова Писания буквально» (Contr. Celsum VI 1.32 — Die griech. Schriflst. d. ersten drei Jahrh. — OrigenesBib. Lpz., 1844. S. 182).
И сетования сторонников «юридической» теории часто напоминают слезы простеца–монаха пятого века, которому объяснили, что Бога нельзя понимать антропоморфически, а он отвечал: «Вы отняли у меня моего Бога…»
Святые отцы, навсегда отлучая таких простецов от Церкви, называли антропоморфизм «ересью безрассудною и глупейшею»[1133]. Макарий (Булгаков), митр. Православно–догматическое богословие. 1883. Изд. 4–е. Т. 1. С. 101.
Догмат искупления в русской богословской науке. Прт. Петр Гнедич
https://dom-knig.com/read_264113-82